АБСОЛЮТОЛОГИЯ
РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ, ФИЛОСОФИЯ, ПСИХОЛОГИЯ, ТЕОЛОГИЯ, МИСТИКА, КЛУБ МИСТИЧЕСКИХ ПУТЕШЕСТВИЙ
|
|
АБСОЛЮТОЛОГИЯРЕЛИГИОВЕДЕНИЕ, ФИЛОСОФИЯ, ПСИХОЛОГИЯ, ТЕОЛОГИЯ, МИСТИКА, КЛУБ МИСТИЧЕСКИХ ПУТЕШЕСТВИЙ |
|
| Главная страница | Статьи | Книги | Клуб Мистических Путешествий | Путешествия | Новости | Контакты |
Материал сайта www.absolutology.org.ru . При полном или частичном использовании материалов в интернете активная ссылка на 'www.absolutology.org.ru' обязательна!
Галина Гавриловна Ершова - ученица знаменитого ученого Кнорозова, дешифровщика письменности классических майя. "Непосвященные" относятся к ней с опаской, в особенности попадая в ее рабочий кабинет, в котором повсюду человеческие черепа, ритуальные куклы из Латинской Америки и прочие культовые артефакты. Профессор Галина Ершова - как говорят коллеги - ученый без предрассудков. Ершова исследует цивилизацию Майя и других коренных народов (индейцев) Центральной, Северной и Южной Америки. Сфера ее особого интереса - представления людей о смерти. В частности в настоящее время она изучает феномен нетленного тела Хамбо Ламы Итигилова.
Эфир с Г.Г. Ершовой 24.04.2005 на Радио России Web-источник:
А.М.: Добрый день, меня зовут Андрей Мартынов. И сегодня мы поговорим с профессором РГГУ Галиной Гавриловной Ершовой*.
Галина Гавриловна, добрый день.
Г. Е.: Добрый день.
А.М.: Мы поговорим на тему, которая затрагивается в ваших письмах. Многочисленные письма, которые мы получаем, свидетельствуют о том, что не все из вас разделяют те подходы, которые описывают наши гости, будь то химики, астрономы, историки. Так вот Галина Ершова сегодня специально пришла к нам, чтобы поговорить о междисциплинарных исследованиях, т.е. неодносторонних исследованиях, которые применяются в тех или иных областях науки. Поговорим на тему, возможно ли сегодня в XXI веке такие подходы не только проповедовать, но и реально применять в научных исследованиях, потому что области знаний столь обширны и специфичны, что иногда кажется, что человечество специализируется все больше и больше. Галина Гавриловна, Вы - профессор РГГУ, доктор исторических наук, гуманитарий. История имеет дело с таким количеством фактов, гипотез, различных версий; она должна оперировать с таким количеством знаний, что историк должен становиться знатоком в разных областях. Это и есть междисциплинарные исследования?
Г. Е.: Да, это и есть междисциплинарные исследования.
А.М.: Подразумевает ли применение в гуманитарных областях использование знаний специфических (в области физики, химии), которые относятся к области естественных наук.
Г. Е.: Безусловно. В последнее время об этом говорится все больше и больше. И даже специально проводя конференции по архиастрономиии, когда мы представляем астрономические исследования в древности (этим же занимаются современные астрономы и физики), вынуждены искать общие термины для понимания друг друга, потому что мы говорим об одном и том же, но зачастую не понимаем и не слышим друг друга. Понимая друг друга, можно сделать и понять гораздо больше.
А.М.: Хорошо, для изучения истории разве не достаточно сидеть в библиотеках и читать какие-нибудь фолианты, которые написали древние на латыни, иврите, славянском языке?
Г. Е.: Нет, конечно же, недостаточно. Это может быть областью истории (источниковедение - важное исследование исторических источников), но для исторического исследования как такового, этого недостаточно. И об этом уже говорил российский историк Поршнев. Говорил уже давно, причем высмеивал тех историков, которые считали, что надо просто сидеть и читать то, что уже написано.
А.М.: Это когда было?
Г. Е.: Борис Федорович Поршнев говорил об этом еще в 50-е годы.
А.М.: Он тоже историк по образованию?
Г. Е.: Да, он историк и философ по своим докторским диссертациям.
А.М.: Как в 50-е годы в Советском Союзе можно было высмеивать историков?
Г. Е.: Это самое удивительное, о чем мы забыли. Мы как раз на нашем факультете и в нашем Центре попытались вспомнить и поговорить об этой проблеме. Существовал замечательный историк, который утверждал, что так, как занимаются историей, нельзя этого делать. Он сделал это раньше, чем заговорили на Западе и заговорили в нашей стране, т.е. в разгар сталинизма. И надо заметить, что он при этом был лауреатом Сталинской премии за свои исследования в области феодализма.
А.М.: Какого рода подходы он тогда предлагал?
Г. Е.: Его основной подход заключался в том, что история - это не изучение производственных отношений, денег и товарно-денежных проблем. История - это изучение человека. Для того времени подход Поршнева был настолько новым и неожиданным, что на него ополчились все ведущие историки. Изучение человека он видел гораздо шире, это соединение всех тех наук, которые могут понять феномен человека. Говорить о человеке без его психологии невозможно, и он ввел такие понятия, как историческая психология, социальная психология, проблема изучения человека. Поршнев считал, что для того, чтобы изучать человека, надо изучать и медицину, и социологию, и естественные точные науки. И только тогда можно понять, что такое история. История - это история человека.
А.М.: То есть человек, как понятие, - главный субъект изучения истории?
Г. Е.: Да, именно таким был его подход. Он говорил, что не существует истории отдельных стран, есть история человечества.
А.М.: А нации, религия?
Г. Е.: Нации - это отдельные аспекты существования и развития человека. Это наша общая история, именно поэтому мы видим много сходных элементов в проявлении национальных и религиозных особенностей. Все мы люди, и у всех проявляются социальные и психологические ощущения единым способом. Поэтому изучать надо в целом.
А.М.: Вообще это звучит невероятно для тех, кто знает атмосферу 50-х и 60-х годов, учитывая, что Борис Поршнев был лауреатом Сталинской премии. Хорошо, почему в РГГУ (а это один из ведущих ВУЗов нашей страны) обратились к этой теме, и насколько она сейчас актуальна?
Г. Е.: Тема, безусловно, актуальна. РГГУ при создании поставил себе целью обучение студентов и проведение исследовательских программ в рамках комплексного, междисциплинарного подхода для того, чтобы понять, что такое социальный процесс в нашей стране и в целом. Поэтому Поршнев, безусловно, привлекателен именно тем, что заложил основы м еждисциплинарного подхода. Надо уметь видеть шире, чем узкие рамки некой науки. Если обратиться к некому историческому процессу развития науки, то мы вспомним, что XVIII - XIX век был историческим периодом энциклопедистов, когда должны были знать все. Но потом XIX век четко поделил, что энциклопедизм - это не функционально в научных изучениях и прорывах, поэтому науки стали члениться и углубляться каждая в свою узкую отрасль. Эта специализация зашла так далеко, что каждый сегодняшний ученый как бы сидит в яме, из которой он не видит того, что происходит рядом. Состыковки между областями не происходит. Сейчас уже, особенно во второй половине XX века, назрел и ощущался диалектический переход на другой уровень, обратились вновь к междисциплинарному подходу, когда надо рассматривать проблему в целом.
А.М.: Инициаторами такого перехода стали гуманитарии или естественники?
Г. Е.: Безусловно, гуманитарии, потому что естественники (математики, физики) упивались прорывами в собственных областях (это действительно эпоха Великих Открытий в точных и естественных науках). Осталось ощущение неполноценности этих прорывов, которые не решают проблему жизни человека, ведь мы не стали жить принципиально лучше, нам не стало спокойнее. Именно гуманитарные науки осознали, что понять 'зачем мы живем' можно только комплексно.
А.М.: Насколько существующая в нашей и других странах система образования препятствует внедрению таких междисциплинарных подходов, о которых Вы говорите? Ведь люди к 22-м годам становятся узкими специалистами; насколько эта система образования требует изменений?
Г. Е.: Как раз сейчас идет процесс еще большей специализации, еще больше человек загоняется в рамки своей узкой дорожки. Хотя жизнь уже требует иного подхода. И главное в этой системе образования, которая была бы оптимальна для развития общества, - это формировать широкий взгляд, широкий подход людей к восприятию окружающего мира. Узость восприятия этого мира не дает развиваться этому миру. Надо сказать, что Поршнев не имел никакого отношения к дворянству, не был потомственным ученым. Он происходил из семьи олонецких обувщиков, которые шили кожаную обувь. Его дед основал кирпичный завод, и кирпичи с клеймом 'Поршнев' очень высоко ценились в Петербурге. И дед вложил все средства для обучения своих детей, чтобы они получили образование. Отец Поршнева был инженером-химиком, который также вкладывал в образование детей. Именно его народные корни и те установки, которые сформировались в семье (расширение своего мировоззрения), привели к формированию такого уникального ученого как Поршнев. Если б мы смогли этого добиться, то, наверное, стали бы жить лучше.
А.М.: У меня в гостях Галина Ершова - профессор, доктор исторических наук РГГУ; говорим мы о междисциплинарных исследованиях. Присылайте свои мнения, я обязательно передам их Ершовой и другим заинтересованным людям. Если говорить о междисциплинарности и вспоминать знаменитых энциклопедистов XVIII века, то легко заметить, что для этих людей процесс образования был и процессом их жизни одновременно. Сейчас в 22 года человек закончил учиться, пошел на работу: деньги, семья: Когда человек может бросить учиться и заняться какими-то общественно-полезными делами вне процесса образования?
Г. Е.: Я думаю, что тут никаких правил и рамок устанавливать нельзя. Любопытен такой момент. Считается, что человек - взрослый, когда он получает паспорт. На самом деле, изучая древние культуры, понимаешь, что человек обретает взрослость для самореализации к 30-ти годам, когда набирается опыт и понимание жизни. Здесь размах большой: когда человек готов, тогда он может подключаться к этому процесс. В Университете мы ставим основной целью открыть весь спектр жизни для студента, чтобы он не ограничился этой догмой и не повторял то, что положено повторять, чтобы он пытался думать сам. Думая сам, он уже решает сам какие-то проблемы.
А.М.: Ваш учитель, наш знаменитый ученый Юрий Кнорозов, который расшифровал письменность майя, тоже проповедовал междисциплинарные подходы в своих исследованиях и был чрезвычайно разносторонним человеком. Правда ли, что решение задачи письменности майя было изложено только в рамках таких подходов?
Г. Е.: Да, безусловно. Это типичный пример того, что такие гениальные открытия возможны только при междисциплинарном подходе. Так, для дешифровки письма майя Кнорозову пришлось изучить не только теоретические подходы того, что касалось дешифровки древних систем (или закрытых частей) письма, не только того, что касалось лингвистики и истории майя. Ему пришлось, прежде всего, сформулировать теорию дешифровки и теорию развития абстрактного мышления человека для того, чтобы понять, как возникает механизм посылания и восприятия сигнала, коммуникационные механизмы. Это уже психофизиология и психология, без которой невозможно понять эту схему (как создается письмо) для того, чтобы его дешифровать.
А.М.: А как вообще возникла письменность? Мы снимали фильмы про папуасов и пигмеев, у которых нет письменности. Они общаются на уровне (как говорят ученые) 200 символов, причем звуковая палитра достаточно ограничена. В какой момент возникает письменность?
Г. Е.: Считается, что письменность возникает в момент, когда хозяйственная жизнь становится достаточно сложной. У головного мозга человека есть лимит восприятия и манипулирования информацией. Это уже область естественных наук. И когда окружающая информация пространства человека превышает этот лимит, и его деятельность требует все время обращения к этой информации, возникает необходимость письменности для облегчения запоминания массы вещей, которые невозможно запомнить, для перемещения этой информации на большие расстояния. Как излагал Кнорозов, это возникает при появления государства.
А.М.: То есть товарно-денежных отношений?
Г. Е.: Практически да. Дело в том, что историю можно рассматривать с любой позиции. Мы можем строить рассмотрение истории по любой осевой структуре: товарно-денежные отношения, а вокруг - религия, письмо, коммуникации, здоровье : Можно в эту ось поставить развитие информационного пространства, и тогда товарно-денежные отношения будут боковой структурой.
А.М.: Насколько важна хронология в изучении истории? Я в последнее время столкнулся с мнением о том, что человечество было всегда, и неважно, сколько ему лет.
Г. Е.: Оригинальные точки зрения всегда есть. Хронология, конечно же, нужна. Дело в том, что человек становится человеком, когда он начинает структурировать пространство и время. А история - это структурирование пространства человечества. Мы бы противоречили сами себе, если б говорили, что хронология в истории не нужна. Правда, этот аспект достаточно сложный в изучении исторических процессов, потому что не все человечество одновременно шагает в ногу. Не все вступили на путь прогресса и, взявшись за руки, идут ступень за ступенью. Было принято считать, что есть палеолит, неолит, ранние государства: Да, действительно существуют все периоды развития и самоорганизации коллектива человека, но одновременно с этим (существованием глобальных систем) существуют изолированные общества, которые находятся на уровне неолита или палеолита. Если мы возьмем амазонских аборигенов, то они живут по тем же принципам, по которым жили и тысячелетие тому назад. Нет агрессии окружающей среды, они живут достаточно комфортно (пока есть эта возможность и территория) и не предпринимают особых усилий для того, чтобы эволюционировать.
А.М.: У них как раз хронологии не существует.
Г. Е.: Да, у них хронологии не существует. У них цикличность, которая замыкается на биологических циклах жизни.
А.М.: Миклухо-Маклай отмечал, что у них передавалось из уст в уста о том, что пришел большой белый корабль, т.е. есть такие реперные точки в их истории. И сейчас австралийцы продолжают изучать эти изолированные племена. Где тот самый момент, когда что-то происходит, и человечество вдруг начинает одеваться, прикрывать наготу, сеять, пахать и как-то организовывать свою жизнь?
Г. Е.: Это демография. Наготу человек прикрывает, в первую очередь, когда ему становится холодно. Но человек должен включать свои мозги и начинать совершенствовать свою жизнь, когда у него под боком есть агрессивный сосед, который готов занять его территории. Как это ни печально звучит, но это основной символ для того, чтобы мобилизировать силы и начать что-то делать. Пока идет медленный процесс освоения территории, тут необходимости особой нет: можно поесть травки, орехов, сорвать банан, поймать какую-нибудь игуану и выжить. Но как только надо биться за свою территорию, прокормить с этой ограниченной территории растущее население, тут человек начинает двигаться к цивилизации очень быстро.
А.М.: Можно ли предполагать, что человечество утеряло некие другие пути развития, о которых писал наиболее популярный автор в этой области Карлос Кастанеда. Что там с этими нагуалями, которые легко переходят из одной реальности в другую?
Г. Е.: Это часть нашего общего мировосприятия. Я не отделяю тут индейцев от жителей Москвы или другого региона. Дело в том, что эти особенности восприятия мира связаны с доминированием активности полушарий головного мозга человека. Правополушарное восприятие мозга - образное; оно чаще создает нагуалей, иные пространства и иные миры, в которых человек живет на уровне ощущений. А левое полушарие человека структурирует пространство и время, исключает нагуалей, приписывая их литературе, и строит свои действия на рациональном мировосприятии.
А.М.: Подождите, Вы - профессор РГГУ, а говорите о нагуалях, как будто они есть. Они есть, или это наше представление?
Г. Е.: Нагуали есть, поскольку есть такой термин, и он в Мексике существует. Есть класс людей, которых они называют нагуалями, как наши северные народы имеют шаманов. Мы же не можем отрицать, что шаманы есть. Точно так же есть и нагуали, а их функции - это уже объект междисциплинарного исследования, потому что классические этнографы еще в XIX веке писали, что шаман 'как бы вылетел в дыру', 'как бы вылечил больного', 'как бы переместился из одного пространства в другое'. И даже если этнограф видел этот процесс, он все равно писал 'как бы'. Но мы должны понять, что есть феномены, которые действительно проявляют себя и фиксируются наукой. Объяснить мы их не можем, но должны попытаться их исследовать. И тут мы уходим от характеристики 'как бы' и переходим к попытке понять, каков может быть механизм действия. Или это гипноз, и все видят 'как бы'. Или это некое действие, которое реально существует, как факт медитации, например, описанный в книге психиатра Доброхотовой из института им. Бурденко. Больная женщина, проходя по коридору, в приступе поднялась, утратив гравитацию, потом медленно опустилась. Это клинический факт, зарегистрированный официально, поэтому мы уже не можем говорить 'как бы', а должны понять, какими способностями обладает человек.
А.М.: Хорошо, если традиционные современные ученые так интересуются феноменальными способностями отдельных индивидов, то можно ли предположить, что нагуали исследуют наш техногенный век? Или им это неинтересно?
Г. Е.: Нет, это, скорее, им неинтересно. Они адаптируются. В силу того самого полушарного восприятия мира люди, которые относятся к нагуалям, они адаптируются ради собственного выживания к тому миру, который существует. Исследовать им этого не нужно, им это ничего не дает.
А.М.: На сегодня мы прервемся. В гостях у меня была Галина Гавриловна Ершова, профессор, доктор исторических наук, преподаватель из РГГУ. Мы начали с междисциплинарных исследований, ими же и закончили на сегодня. Если у вас есть вопросы, присылайте их нам по адресу: 125040 Москва, Радио России, передача 'Неизвестная планета'; или на наш сайт в Интернете: http://www.neplaneta.ru/. Мне кажется, что эту дискуссию мы будем пытаться еще не раз освещать.
О НЕКОТОРЫХ АСПЕКТАХ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ПРОСТРАНСТВА И ВРЕМЕНИ ДРЕВНИМ ЧЕЛОВЕКОМ
Г.Г. Ершова *
Мы все хотим побывать на Луне: (из пионерской песни)
Источник:Категории пространства и времени являются базовыми для модели мира человека и регистрируются по наиболее ранним мифам о сотворении.
Не трудно отметить универсальность не только присутствия этих понятий в мировидении разных народов, но и сходной последовательности их возникновения и зеркальной последовательности исчезновения, соотносящегося с разрушением картины мира или эсхатологией. (Слово - материя - пространство - время - человек - социум.)
При попытках выстроить эту универсальную последовательность (как прямую, так и обратную) древнему человеку сложнее всего было определить пространство и время. 'Материя', 'человек' и 'социум' являются вполне самостоятельными компонентами, для выражения которых не так сложно найти конкретный термин. Даже 'бытию' как субстанции, возникающей в качестве оппозиции небытия, древний человек дает предметное описание.
Определение же таких понятий, как 'пространство' и 'время', становится для него в некотором смысле весьма сложной проблемой, которая требует определенного уровня развития абстрактного мышления и соответствующего уровня развития языка, предполагающего наличие терминов для обозначения абстрактных понятий.
'Пространство' определяется описательно, как удаленность объектов, измеряемая временем перемещения (или деятельности) человека. А 'время' определяется через циклическое перемещение небесных объектов в некоем макропространстве, представляемом как бесконечность. Отголоски этого уровня мировосприятия мы встречаем не только в мифологических системах, но часто и в бытовой речи (например, выражение 'три дня пути' и т. д.).
Таким образом, антропоцентристское определение 'пространства и времени' предполагает объяснение пространства через время, а времени через пространство - суть скорость.
Вместе с тем, следует отметить, что в этом случае пространство, безусловно, соотносится с человеком, который предполагает, что оно ему подвластно и измеряемо, так как ограничено пусть гипотетическим, но существующим 'краем' земли. Уверенность в принципиальной достижимости 'края' человеку придает эмпирическая бесконечность временных циклов.
Время оценивается древним человеком, с одной стороны, как макропространственное (ирреальное) явление, поскольку небесные светила - маркеры времени - принципиально недоступны ему и перемещаются в физически недосягаемом пространстве. Поэтому перемещение в пространстве, организующем время, воспринимается как ирреальное. (Мифы о попытках достать солнце: это оказывается возможным лишь в нереальном мире, в реальном же такие попытки заканчиваются смертью.) С другой стороны, заданные космосом временные цикличные отрезки удобно коррелируются с человеческой жизнью, что позволяет человеку этими стабильными фрагментами бесконечного времени измерять конечное земное пространство.
Собственно определение геопространства через заданное космосом время дает понятие скорости (соотношение пространство/время), которая может быть как равномерной (линейной) для простых систем, так и последовательно изменяющейся для сложных процессов развивающихся систем. Через скорость определяются пространства, соотносимые с реальными человеческими (индивидуальными и видовыми) возможностями.
* Галина Гавриловна Ершова
Доктор исторических наук, профессор. Директор мезоамериканского центра Российского Государственного Гуманитарного Университета (РГГУ). Автор около 200 научных, научно-популярных, литературоведческих и художественных публикаций. Читает курсы в РГГУ, МГУ, университеты Мексики, Италии, Польши, большой опыт публичных лекций в России и за рубежом.
Полевые проекты
Мексика, Гватемала, юго-запад США, Курилы, Бурятия.
Исследовательские и культурные проекты
руководитель проекта 'Эпиграфическое наследие древних майя' РГГУ.
руководитель российской части международного проекта 'Обсидиановый Путь' (итальянский центр американистских исследований 'Circolo Amerindiano');
руководитель Проекта РГГУ по исследованию феномена сохранности тела бурятского ламы Итигелова.
руководитель проекта создания 'Зала реплик древнего мексиканского искусства' в музее РГГУ.
официальный консультант Президента РФ по культуре древней Мексики.
Кинопроекты:
Фильм 'Юрий Кнорозов: история дешифровки'. Мехико. 2000г. (58 мин.) реж. Тиахога Руге.
Фильм 'Ю.В. Кнорозов' для программы 'Цивилизация', (2000г.) (35 мин.)
Фильм 'Признание'. Реж. И.Шадхан. 2005г. (52 мин.)
Фильм 'Возвращение бурятского ламы'. Реж. С. Кудряшов. 2005г. (26 мин.)
Родилась 17.03.1955 г. в г. Москве. В 1978 г. закончила Институт иностранных языков им. М. Тореза. Работает в Институте археологии РАН с 1993 г. В 1985 г. защитила кандидатскую диссертацию "Этносемиотический анализ иероглифических текстов майя классического периода".
Основные научные интересы: эпиграфика майя, мезоамериканистика, закономерности исторических процессов, археоастрономия.
Археологические и этнографические экспедиции: с 1983 по 1997 г. (Дальний Восток, Гватемала, Мексика, США).
Научно-организационная деятельность: с 1987 г. - член Испанского общества по изучению майя, 1988-1990 гг. - руководитель межведомственного семинара по проблемам иберо-американской культуры, с 1996 г. - член Европейского сообщества по изучению астрономии в культуре, с 1997 г. - член Общества американской археологии (США), с 1998 г. - руководитель Центра мезоамериканских исследований при Российском гос. гуманитарном университете.
Автор около 150 научных работ, в том числе: Заупокойные надписи майя // Древние системы письма. Этническая семиотика. М., 1986; Фольклорные песнопения майя Юкатана // Искуство и действительность. М., 1992; Система родства майя. Опыт реконструкции. М., 1997; Зодиакальный пояс в представлении мезоамериканцев // Дракон и Зодиак. М., 1997; Кометы и метеоры в представлениях майя //Древняя астрономия: небо и человек. М., 1998.
Области научных интересов:
Эпиграфика майя, история и лингвистика Мезоамерики, история и культура доколумбовой Америки, ранние научные знания, археоастрономия, сакральная география, происхождение и формы религиозного сознания, мифология, представления о смерти, измененное состояние сознания, закономерности исторических и цивилизационных процессов, теория самоорганизации антропосистемы, функциональная асимметрия, адаптивные модели.
Участие в общественных и научных сообществах:
член правления российской "Ассоциации исследователей ибероамериканского мира";
Вице-президент - "Российского Общества дружбы, научного, культурного и делового сотрудничества с Мексикой";
Почетный Президент "Санкт-Петербургского Мексиканского Центра";
член "Европейского сообщества по изучению астрономии в культуре",
член Общества американской археологии (США)
член правления итальянского "Центра американистских исследований Circolo Amerindiano" (Перуджа);
директор по вопросам науки и культуры российско-мексиканского культурного центра (Мерида, Мексика).
Является автором около 200 научных, научно-популярных, литературоведческих и художественных публикаций, в том числе 8 монографий.
Монографии
Ершова Г.Г. Система родства майя. Опыт реконструкции. М., "Космополис", 1997.
Ершова Г.Г. Фрай Диего де Ланда. М.: Ладомир, 2000. (Грант РФФИ)
Ершова Г.Г. Древние майя: уйти, чтобы вернуться. М.: Ладомир, 2000. (Грант РФФИ)
Yershova G. Cometas y meteoros en las creencias de los antiguos mayas. Piste, Mexico, 2001.
Ершова Г.Г. Древняя Америка: полет во времени и пространстве. Мезоамерика. М.: Алетейа, 2002.
Ершова Г.Г. Древняя Америка: полет во времени и пространстве. Северная Америка и Южная Америка. М.: Алетейа, 2002.
Ершова Г.Г. Черносвитов П.Ю. Наука и религия: новый симбиоз? С-Пб.: Алетейя, 2003. (Грант РФФИ)
Ершова Г.Г. Асимметрия зеркального мира. Изд-во РГГУ, М., 2003.
Ершова Г.Г. Майя: тайны древнего письма. М.: Алетейа, 2004. При поддержке проекта "Общественный потенциал истории".
Галина Гавриловна Ершова директора Центра мезоамериканских исследований автор исторического детектива и научной монографии
Галина Ершова. Фрай Диего де Ланда (Биографическая повесть). Древние майя: уйти, чтобы вернуться (истоки представлений о модели мира). - М.: Ладомир, 2000, 564 с., илл.
ТЕМАТИКА двух работ директора Центра мезоамериканских исследований имени Ю.В. Кнорозова Галины Ершовой "Фрай Диего де Ланда" и "Древние майя: уйти, чтобы вернуться", вышедших одним томом в издательстве "Ладомир", связана с историей и трагической судьбой индейского народа майя, создавшего одну из величайших цивилизаций доколумбовой Америки на территории современных Мексики и Гватемалы.
"Фрай Диего де Ланда" представляет собой историческую биографию испанского прелата из знатной семьи Кальдерон, принадлежавшего к ордену францисканцев и бывшего в середине XVI века епископом диоцеза, куда входили земли Юкатана и Гватемалы, населенные в основном племенами майя. Его главной задачей было христианизировать земли майя, чего он в конечном итоге и добился "мечом и крестом".
Всегда считалось, что Ланда настолько преуспел в этом деле, что уничтожил почти все материальные следы (вплоть до памятников письменности) существования цивилизации майя и их истории, кроме разве что пирамид, отправив на костер инквизиции сотни и сотни индейцев. Вместе с тем исследователи его жизни всегда подчеркивали, что он оставил самое скрупулезное описание всего того, что ему удалось стереть с лица земли, в своем труде "Сообщение о делах в Юкатане".
Так возникла устойчивая версия о Ланде как о парадоксальной личности монаха-изувера и мракобеса, наделенного, однако, пытливым умом ученого. Примерно таким он предстает в предисловии к первому русскому изданию "Сообщений..." (М.-Л.: 1955), переводчик которых Ю.В. Кнозоров подчеркнул тогда эту двойственность в предисловии.
Юрий Кнозоров, крупнейший русский и советский исследователь майя и непререкаемый авторитет в этой области для мирового научного сообщества, со временем изменил свою точку зрения на образ и деятельность епископа Юкатана. Спустя почти полвека в предисловии к его биографии, написанной Г.Г. Ершовой, мэтр написал, что Диего де Ланда Кальдерон совершенно незаслуженно причислен к ряду религиозных мракобесов. Предлагаемая читателю биография Кальдерона блестяще подтверждает это.
"Древние майя: уйти, чтобы вернуться", другая книга Ершовой, носит более академический характер и погружает в мир космогонических и религиозных представлений майя, разбирает своеобразную систему родства, обеспечивающую реинкарнационный цикл. Не скажу, что это легкое чтение. Особенно, если сравнить с почти историческим детективом о Диего де Ланда Кальдероне. Отдельная глава монографии посвящена подробнейшему разбору астрономических представлений майя, их мифологии, восприятию пространства и времени, "интуитивному знанию", сложнейшей иконографии и пластике. Пожалуй, это одна из лучших работ по культуре майя не только на русском языке, но и в мировой историографии. Вкупе с блестяще написанной биографической повестью о Фрай Диего де Ланда работу Галины Ершовой можно без всяких сомнений назвать уникальной.
Кинопроекты Галины Гавриловны Ершовой:
Фильм 'Юрий Кнорозов: история дешифровки'. Мехико. 2000г. (58 мин.) реж. Тиахога Руге.
Фильм 'Ю.В. Кнорозов' для программы 'Цивилизация', (2000г.) (35 мин.)
Фильм 'Признание'. Реж. И.Шадхан. 2005г. (52 мин.)
Фильм 'Возвращение бурятского ламы'. Реж. С. Кудряшов. 2005г. (26 мин.)Фильмофонд студии
'Юкатан', 2006, 62 минуты
Организация съемок на Юкатане Галина Ершова
Продюсер Владимир Бажин
Фильме в поэтической форме рассказывает о легендах, магических обрядах и гаданиях индейцев-майя, живущих на полуострове Юкатан (Мексика). С помощью ассоциативного ряда и звуковых образов раскрывается мистицизм сознания современных крестьян-майя.
Объекты съемок: деревни и городки Юкатана, архитектурные комплексы Чичен-Ицы и Ушмаля, природа полуострова.
Использованы тексты древних майя и тексты Мигеля Анхеля Астуриаса.
Юрий Валентинович Кнорозов
Yuriy Knorozov
( 19.11.1922 года - 30.03.1999 года )
Россия (russia)
Это событие стало научной и культурной сенсацией не только в Советском Союзе, но и во всем мире. Ни разу не бывавший в Мексике советский исследователь сделал то, чего не удалось ведущим мировым ученым, годами проводившим полевые исследования! Не выходя из кабинета, он дешифровал древнее письмо индейцев майя. Как бы оправдываясь, Ю.В. Кнорозов впоследствии придумал оборонительную фразу: "Я - кабинетный ученый. Чтобы работать с текстами, нет необходимости лазать по пирамидам".Автор:
Галина Ершова
Источник: People's History
Статья: <Алфавит> No.39, 2000
В действительности ему очень хотелось оказаться в Мексике. Но это было невозможно - он слишком долго был "невыездным".
В то утро 29 марта 1955 года он шел на защиту кандидатской и не знал, чем все закончится, допуская даже обвинение в ревизионизме марксизма и арест. Дело в том, что Ф. Энгельс утверждал, будто в доколумбовой Америке государства отсутствовали. Согласно той же догме, фонетическое письмо могло существовать только при возникновении классовых государственных образований. Заявление же о наличии у идейцев-майя фонетического письма автоматически опровергало сразу два положения "основоположника". Защита проходила в Москве и уже на следующий день превратилась в легенду. Выступление 33-летнего Юрия Кнорозова на ученом совете длилось ровно три с половиной минуты, а результатом стало присвоение звания не кандидата, а доктора исторических наук, чего в гуманитарных науках практически не случается. С этого момента история дешифровки древних систем письма стала вписываться между двумя именами: Шампольона (знаменитый французский египтолог, разработавший основные принципы дешифровки древнеегипетского иероглифического письма) и Кнорозова. Его жизнь, полная тяжелых испытаний, парадоксов и даже мистификаций, полностью соответствует легенде о гениальной личности.
Бабушка по отцу Кнорозова - первая народная артистка Армении, выступавшая под артистическим псевдонимом Мари Забель. Дед был русским. Юрий Валентинович родился под Харьковом в семье русских интеллигентов, что подчеркивал особо. Здесь в 1941 г. оказалась в оккупации его мать, и этот факт после войны надолго закрыл для него двери аспирантуры и лишил возможности выезда за рубеж. Из школы его пытались исключить за "плохое поведение", неуспеваемость по некоторым предметам и, главное, за своевольный нрав. Неординарность Кнорозова раздражала многих уже тогда. Он великолепно играл на скрипке, прекрасно рисовал и писал романтические стихи. Позже, объясняя свой успех в дешифровке, он очень серьезно рассказывал: "Когда мне было не больше пяти лет, братья стукнули меня по лбу крокетным шаром... Зрение восстановили, хотя и с трудом. Видимо, это и была своего рода "колдовская травма". Могу дать рекомендацию: будущих дешифровщиков бить по башке, только неясно, как. Можно для эксперимента взять контрольную группу, - а если кто концы отдаст, тому так и надо!" - радостно улыбнувшись, он представил, видимо, меня, проводящую подобные эксперименты над студентами.
В 1940 г. Юрий, уехав с Украины, поступил на истфак МГУ. Специализируясь на кафедре этнографии, он питал особый интерес к шаманским практикам. Деталь небезынтересная для понимания темперамента его как ученого.
Война черным цензорским карандашом прошлась по планам молодого Кнорозова, приукрасив его биографию легендами - нелепыми, создавшими ему немало мучительных психологических проблем. Но легенды эти он почему-то поддерживал...
Он воевал в частях связи и (согласно записи в военном билете) встретил победу под Москвой телефонистом 158-го артиллерийского полка резерва ставки главнокомандующего. Известно, что Кнорозов не участвовал во взятии Берлина, но тем не менее, согласно возникшей позже официальной(!) версии, именно из Берлина в качестве военного трофея привез две исключительно важные книги, якобы спасенные им из пламени горящей библиотеки. В последние годы, когда советская идеологическая машина была разрушена, Юрий Валентинович пытался избавиться от "дурацкой и нелепой", как он сам говорил, легенды и по-новому представить те далекие события - книги лежали в ящиках подготовленной для эвакуации немецкой библиотеки и оттуда были взяты советскими офицерами. Однако многое продолжает оставаться неясным: во-первых, как, в конце концов, эти книги попали к Кнорозову? А во-вторых, зачем офицеру-связисту понадобились такие издания, как "Сообщение о делах в Юкатане" францисканского монаха XVI века Диего де Ланды и "Кодексы майя" в гватемальской публикации братьев Вильякорта? Индейцами-майя он тогда не занимался. Великий ученый умер, так и не раскрыв до конца эту постылую для него тайну. Кому и почему он обещал молчать? А ведь без этих книг его сенсационной дешифровки не состоялось бы!
После войны Кнорозову попалась на глаза статья немецкого исследователя Пауля Шелльхаса под названием "Дешифровка письма майя - неразрешимая проблема". Эта публикация круто изменила его научные планы. "Как это неразрешимая проблема? То, что создано одним человеческим умом, не может не быть разгадано другим!" Бросившись в море майянистики, он столкнулся с резким ухудшением отношения к нему со стороны завкафедрой профессора С.П. Толстова. Да так, что тот отказался даже дать Кнорозову формальную рекомендацию в аспирантуру. К счастью, здесь же, на кафедре этнографии, работал профессор Токарев, с удовольствием поддержавший опального дипломника. Тем не менее, по словам Кнорозова, новый руководитель "абсолютно не верил в успех дешифровки письма майя, поскольку, следуя американцам, считал, что письмо не является фонетическим". Пользуясь своим влиянием и связями в научном мире, Токарев устроил ученика младшим научным сотрудником в Музей этнографии народов СССР, что рядом с Русским музеем в Ленинграде. Поселился Кнорозов в самом музее - в длинной, как пенал, комнате. От пола до потолка комната была забита книгами, по стенам висели прорисовки иероглифов майя. Из мебели - только письменный стол и солдатская койка. Рассказывают, что уже тогда под столом стояла батарея бутылок. Беда, которая преследовала ученого всю жизнь...
До него многие пытались дешифровать письмо майя. Первые попытки предпринимались еще в XIX в. Но древние иероглифы упрямо хранили свои тайны. Прежде всего Кнорозов определил, что именно считается лингвистической дешифровкой (переход к точному фонетическому чтению иероглифов) и чем она отличается от интерпретаций и разгадываний тайных шифров. Затем он перевел со староиспанского на русский язык "Сообщение о делах в Юкатане". И сразу же понял, что алфавит из 29 знаков, записанный в XVI в. францисканским монахом, является ключом к дешифровке фонетического письма майя. В результате тяжелого кропотливого труда в начале 50-х тексты майя были прочитаны. Первая публикация о результатах дешифровки вышла в 1952 г. За ней последовала диссертация и мировая слава...
Но судьба не готовила букетов роз, чтобы рассыпать их Кнорозову под ноги.
В 1956 г. на волне международного признания исследователя "выпустили" на Международный конгресс американистов в Копенгагене. С тех пор вплоть до 1990 г. он уже никуда не выезжал, даже не подозревая о приходивших на его имя многочисленных приглашениях. При этом Юрий Валентинович горько шутил о "бесконечных комиссиях по вывозу его в Мексику, все члены которых там уже побывали". Зарубежные ученые некоторое время недоумевали по поводу отказа коллеги от контактов, но, быстро разобравшись в тонкостях советских нравов, сами потянулись в Ленинград, С особой гордостью Кнорозов рассказывал о том, как в разгар "холодной войны" американская школа признала предложенный им принцип дешифровки. Но он и не подозревал, какую бурю ненависти вызвал его успех у главы американской школы майянистики Эрика Томпсона! И "холодная война" тут была абсолютно ни при чем. Томпсон, узнав о результатах работы молодого советского ученого, сразу же понял, "за кем осталась победа", и мысль об этом оказалась для него невыносимой. В своем послании майянисту Майклу Ко, полном злого сарказма, он назвал американских коллег "ведьмами, летающими верхом на диких нотах по полночному небу по приказу Юрия", и убеждал, что дешифровка Кнорозова несостоятельна. Заканчивал свое послание Томпсон следующими словами: "Хорошо, Майк, ты доживешь до 2000 года. Вложи это послание к Введению в "Иероглифическое письмо майя" и рассуди потом, был ли я прав..." Майкл Ко сохранил письмо и в первый день 2000 года, перечитав его, заявил: "Томпсон был не прав. Прав оказался Кнорозов, и теперь мы все, занимающиеся майя, являемся кнорозовистами".
В начале 60-х Кнорозову предложили участвовать в составлении первой компьютерной программы для машинной обработки текстов майя. Группа программистов из Новосибирска собралась странная. Забрав все материалы Кнорозова, они попытались создать некую, как это теперь бы назвали, базу данных по знакам рукописей. При этом постоянно намекали на свое сотрудничество с военными ведомствами и заявляли, что занимаются "теорией дешифровки". Через некоторое время "компьютерщики" объявили о том, что у них разработана теория машинной дешифровки, и издали в 4 томах под своим именем данные Кнорозова. Издание подписали на языке майя и преподнесли Хрущеву. С точки зрения специалистов, объявленная "машинная дешифровка" была полной глупостью и никакого впечатления на специалистов не произвела. Тем более что в 1963 г. вышла великолепная монография Кнорозова "Письменность индейцев-майя". Однако это нелепое недоразумение поставило для малосведущей публики под сомнение подлинные результаты дешифровки. Только после публикации в 1975 г. перевода рукописей майя пришло признание: Кнорозову присудили Государственную премию СССР.
Круг научных интересов Кнорозова был удивительно широк - от дешифровки древних систем письма, лингвистики и семиотики до проблем заселения Америки, археоастрономии, шаманизма, эволюции мозга и теории коллектива. Он щедро раздавал научные идеи в надежде, что кто-нибудь завершит их разработку. "Я же не осьминог", - часто повторял он.
В стране майя великому дешифровщику удалось побывать лишь в 1990 году, когда он был приглашен президентом страны Винисио Сересо Аревало. Приглашение совпало с размораживанием дипломатических отношений с Гватемалой. Кнорозову устроили посещение главных достопримечательностей страны, вручили Большую золотую медаль президента Гватемалы. Поднявшись в одиночку на пирамиду Тикаля, он долго молча стоял там... Не обошлось без обычных для него неожиданностей: террористы, устроив за нашей машиной демонстративную слежку, обещали взорвать делегацию. Юрий Валентинович был доволен.
Судьба подарила ему уже почти под конец жизни удивительную возможность пожить в тропической сельве у Карибского моря, рядом с любимыми им индейцами-майя. Ученики работали над подготовкой к печати его монографии, а Кнорозов наслаждался тропической природой, национальной мексиканской кухней, наблюдал по вечерам за невиданными звездами. Сидя рядом с президентом Мексики на концерте Паваротти в Чичен-Ице, он с улыбкой говорил, что великий певец значительно уступает юкатанскому хору, исполнявшему Кантату о Кукулькане. Его слова "У итальянца - техника, а у юкатанцев - душа" повторялись многими в Мексике...
Кнорозов всегда ощущал себя прежде всего гражданином своей страны - как бы она ни называлась. Грянувшая перестройка была воспринята им с воодушевлением, которое вскоре сменилось скепсисом. "Опять митингуют", - ехидно комментировал он общественные дискуссии в институте, а Ельцина иначе как "котом Базилио" не называл. К сожалению, скепсис Юрия Валентиновича оправдался: последние годы его никто не "держал за руки", но до исследований ученого новым властям не было никакого дела.
Гения не стало 30 марта 1999 г. Его смерть и похороны по абсурдности напоминали кончину Паганини. Кнорозов умер в одиночестве в коридоре одной из городских больниц, где после инсульта у него развилась пневмония. Дирекция Кунсткамеры решила не предоставлять зал музея для прощания с ним, и множество людей собралось в тесном больничном морге, где рядом было выставлено еще несколько гробов. Кнорозов очень любил Невскую лавру, но похоронили его на новом кладбище вдали от города. Петербург стал криминальной столицей России, и даже память о гениях мирового уровня здесь, похоже, больше никому не нужна...
P.S. Научное наследие Ю.В. Кнорозова бережно хранят в Москве. В столичном Российском государственном гуманитарном университете при помощи мексиканского посольства еще при жизни великого ученого был создан Центр мезоамериканских исследований, который теперь носит его имя.Юрий Кнорозов:
Протяните палец, может, дети за него подержатся
Галина ЕРШОВА
Вопрос, что называется, был на засыпку:
- У меня очень хороший руководитель, он за год четыре диссертации пишет! А у вас?
Я глупо уставилась на собеседника, пытаясь понять, о чем он. Не поняла и промямлила:
- Мой тоже ничего...
Собеседник, заподозрив меня в скрытности, видимо, обиделся и вновь принялся что-то бубнить, раскладывая при этом по гостиничной кровати какие-то бесчисленные грелки.
Я, ничего не понимая, с любопытством наблюдала за происходящим. Достаточно убогий номер был двухместным. Моего шефа - сотрудника Ленинградского отделения Института этнографии - подселили к аспиранту с Кавказа, приехавшему в Москву на защиту своей диссертации. Я пришла вовремя, но оказалось, что мой научный руководитель задерживается, о чем он попросил своего соседа меня предупредить. Это вынужденное ожидание соискатель с Кавказа старался заполнить "культурной беседой". В грелках, как выяснилось, находился известный напиток, который был заготовлен впрок для банкета после защиты. А в грелках - потому что так его удобнее перевозить в самолете.
До моего прихода аспирант зубрил текст будущего выступления перед ученым советом. А сочинил его как раз тот самый "замечательный руководитель". Сам соискатель был не в состоянии воспроизвести содержание диссертации своими словами. И причиной тому, как можно догадаться, были вовсе не языковые трудности.
Что меня тогда особенно удивило - рассказывалось об этом с искренней гордостью и удовольствием. Я совсем было набралась духа спросить о стоимости подобных научных услуг, но тут вернулся шеф и прервал наш интереснейший разговор...
В тот момент я, наверное, впервые взглянула на него с совершенно иной точки зрения, попыталась определить для себя: а хороший ли у меня руководитель?
С точки зрения кавказского друга, он, безусловно, был совсем никудышным. За всю свою жизнь мой шеф написал одну -единственную диссертацию, за которую ему вместо кандидата сразу присвоили звание доктора исторических наук. Это произошло в 1955 году - я же тогда только родилась.
Собственно, "шефом", или "шефулей", дешифровщика древнего письма майя, лауреата Государственной премии СССР, кавалера мексиканского ордена Ацтекского Орла Юрия Валентиновича Кнорозова называли между собой за глаза его ученики. Их было не так много - он признавал только таких, с кого, по его определению, "можно было что-либо содрать".
А "содрать" на его языке означало признать оригинальность и толковость выдвинутой этим человеком идеи. И, напротив, выражение "с него и содрать-то нечего" (т.е. процитировать) означало полную научную несостоятельность и бесполезность для исследовательской работы.
С виду он казался суровым и угрюмым, но к нему всегда и везде тянулись и дети, и животные.
- Не надо к ним (детям и животным) лезть - и тогда они сами подойдут. Лучше протянуть палец - животные его обнюхают, а дети подержатся...
С каждым обращавшимся к нему человеком он готов был сотрудничать.
- Во всяком случае, нам он подлостей пока не делал, - формулировал Кнорозов свою позицию, основанную на презумпции невиновности каждого, хотя сам себя называл "скотиной злобной и подозрительной". Но уж если тот, кому было оказано доверие, обманывал его, то не помогали никакие оправдания - он становился врагом навсегда.
Вернее, не врагом, а объектом яростной ненависти. Поскольку никаких военных действий шеф никогда не вел, так как на такое был просто неспособен.
Зато он безоговорочно любил всех животных, искренне считая их не уступающими ни в чем человеку. Звери, по всей видимости, это хорошо чувствовали. В Мексике опоссумы бесцеремонно обшаривали его карманы в поисках конфеток, пока поросенок-пекари чистил о его брюки пятачок.
Но главным объектом почитания для него были кошки - и в первую очередь его сиамская кошка Ася (Аспид), у которой был сын по имени Толстый Кыс. Асю шеф вполне серьезно представлял в качестве соавтора своей важнейшей теоретической статьи, посвященной проблеме возникновения сигнализации и речи. А сам он часто выражал свои эмоции разнотипным мяуканьем, что вызывало у неподготовленных собеседников легкий шок.
В Кнорозове не было благостности, и он не вызывал ни чувства чинопочитания, ни услужливого умиления. И в то же время нет сомнений в том, что среди нас жил истинный Учитель, принесший человечеству нечто высшее, что преодолевает пространство и время, даруя ему бессмертие.
|
|
